Реквием каравану PQ-17 - Страница 11

Рыжебородый командир поднял перископ, его худое, изможденное лицо свела судорога страшного напряжения:

— Я вижу черного кота на крыше, он чешет спинку о трубу!

Это значило, что сейчас он ничего не видит. Но с «асдика» акустики исправно подавали все данные — и пеленг, и курс, и скорость противника.

Значит, кто-то ползет сейчас рядом.

— Продвинемся… на двух моторах! — решил командир лодки.

Скоро из баламути океана выступили борта кораблей, прошедших столь близко, что пробитая заклепками сталь заполнила весь объектив перископа.

Это было ужасно…

— Ныряй! — Командир вытер с лица холодный пот. — Нам, — сказал он на спасительной глубине, — предстоит сообщить сенсацию на Скапа-Флоу, иногда невредно попугать нашего Дадли!

Выждав прохождение эскадры, «Сивулф» всплыла и дала сообщение на базу, что «Тирпиц» вышел в океан. Корабли PQ-12 сразу же получили приказ из Лондона — изменить генеральный курс. «Тирпиц» между тем, поглощая тонны горючего и смазочных масел, продолжал резать слякоть и волны. Все его гидро— и радиощупальцы находились в движении, как пальцы рук слепца. Однако он ничего не ощущал перед собой — ни одного корабля противника.

Гидролокаторы «нибелунги», отчаянно пища, прозванивали под килем океан до самого грунта; нет ли угрозы оттуда, из этих глубин, что сдавлены мраком и холодом?..

Офицеры линкора давно побросали журналы «Марине рундшау» — теперь они были сильно озабочены другим:

— Летчики Геринга дурно воспитаны, они взяли за правило обманывать флот… Где же он, этот PQ-12?

— Да, герр капитан-цур-зее, я только что спустился из локаторного гнезда.

На экранах — ни одной блохи в океане!

Нет, океан не был пустынен, хотя встреча противников и не состоялась.

Морские специалисты позже проанализировали:

«В шторм и туман противники разминулись, хотя 8 марта обе боевые группы и конвой находились одно время в углах равностороннего треугольника, стороны которого имели в длину всего 80 миль…»

Проще говоря, и «Тирпиц», и союзный конвой слепцами прошли рядом, влажно и жарко дыша в лицо друг другу жерлами своих орудий и аппаратов. Но «Тирпиц» не один: у него есть ловкие поводыри, в данном случае — эсминцы Цилиакса.

— Ищите, — приказал им Цилиакс, и они, как послушные псы, дорвались в разные стороны, чтобы найти себе жертву…

Вот их имена: «Фриц Ин», «Герман Щенман» и «Z-25».

***

Советский лесовоз «Ижора», груженный досками в Архангельске, производя ремонт в машине, отстал от обратного конвоя QP-8, который уже семь дней пробирался из СССР в Англию. Лесовоз — скромный труженик, неказистый и старательный, каких немало блуждает по морям. В его холодной кают-компании, над столом, что накрыт кухонной клеенкой, висел еще довоенный плакат: «Все на борьбу за сокращение сроков стоянки! Дадим стране самые высокие показатели труда!» (Караваны, идущие из СССР, именовались в обратном порядке — не РО, a QP.) Вот эта «Ижора» имела несчастье напороться в океане прямо на «Тирпица» — флагмана всего гитлеровского флота. Цилиакс обратился к командиру линкора с просьбой:

— Капитан-цур-зее, не откажите в любезности дать один залп из главного калибра по этим бревнам.

На что получил презрительный ответ Топпа:

— Вам известно, во что обходится Германии один бортовой залп моего «Тирпица»? Мы же стреляем чистым золотом…

Столь драгоценный верзила не пожелал связываться с робким лесовозом, а поручил это дело миноносцам. Мы не знаем, что именно переживали советские люди на борту «Ижоры», когда увидели, что беспощадный противник уже выходит на дистанцию залпа… Во всякое случае, верно одно: они не спустили флага, хотя надеяться на снисхождение врага им никак не приходилось:

Цилиакс вел переговоры с эсминцами через радиофон:

— Подойдите к нему ближе, начинайте прямой наводкой… Снарядов десять, я думаю, вполне хватит для такого корыта!

Выпустили десять, двадцать, тридцать…

«Ижора», которую рвали снарядами в куски, не тонула.

Вдруг истошный вопль раздался в наушниках Цилиакса:

— Русские начали радиопередачу… кодом!

Дело принимало дурной оборот. Но тут во всю свою мощь заработали на «Тирпице» глушительные установки. «Бум-бум-бум, — „ — раздавалось в эфире, уррл… ур-р-рл… ур-р-р-рл… бум-бум!“ Сильными помехами немцы забивали сигналы советского корабля.

— Рассадите им радиорубку! — командовал Цилиакс.

Флот британской метрополии уловил трепетные сигналы. Адмирал Товей, державший флаг на линкоре «Кинг Георг V», принял с вахты свежую квитанцию.

Он был удивлен:

— Их топят, но… где же координаты этой «Ижоры»?

— Радист оборвал передачу. Видимо, убит за ключом, сэр…

Прошло полчаса. «Ижора» не тонула. Орудийные площадки эсминцев вдруг замолчали, словно в недоумении.

— Продолжайте, — велел им Цилиакс.

«Фриц Ин», «Герман Шенман» и «Z-25» снова открыли огонь. Элеваторы таскали и таскали к орудиям свежие снаряды, но вдребезги разбитая «Ижора» не сдавалась. Наконец обессиленный Цилиакс понял, что эта бесподобная живучесть корабля вызвана наличием на нем нетонущего груза.

— Все дело в том, — заметил при этом Топп, — что у русских повышенный коэффициент прочности. Их изделия неказисты на вид, но зато они подвержены разрушению на самых высоких нормах международных стандартов… Увы, этот лесовоз превосходит все нормы!

Цилиакс, уже взбешенный, распорядился на эсминцы:

— Пожалейте своя погреба… Если не взять снарядами, так черт уж с ним, разоритесь на две торпеды!

Начался красивый и точный заход «Фрица Ина» в атаку на неподвижную цель.